Наверное, у каждого случаются события, которые становятся вехами в жизни, своеобразной точкой отсчета. Для кого-то это окончание школы, для кого-то — замужество, а вот для меня — отпуск.
Может, это покажется странным, но за 25 лет, которые я живу на свете, в моей жизни не было ни бурь, ни потрясений. Классическая девочка из хорошей семьи. Отец — ученый, мама — преподаватель, оба работают в институте. В школе я была отличницей. Собственно, еще с первого класса мне прочили медаль и «вели” к ней целенаправленно. Не поверите, я ездила абсолютно на все олимпиады. Биология ли, математика, литература — отправляли меня. И я не подводила — непременно занимала призовое место. Честно скажу, до «пятерок» меня не тянули, я сама старалась. Разве что учитель физкультуры тихо вздыхал, рисуя очередную отметку — классная руководительница регулярно напоминала ему, что негоже портить аттестат будущей медалистке. Так что все мои успехи были заранее запланированы.
Отношения с одноклассниками были ровные. Не то чтобы меня любили, но знали: если кому- то понадобится «скорая помощь» на контрольной — я не откажу. Еще я выручала весь класс, рисуя стенгазеты и составляя икебаны на очередной школьный смотр.
К девятому классу всех моих сверстников охватила любовная лихорадка: на уроках через весь класс порхали записочки, на переменах жарким шепотом обсуждалось, кто с кем «гуляет»… Только я осталась в стороне: мальчишки на меня внимания не обращали, а девчонки посвящать в свои тайны опасались. Еще бы: мама, будучи председателем родительского комитета, наведывалась в школу регулярно и принимата деятельное участие в решении всех проблем — от педагогических до финансовых. И если бы я выболтала ей девичьи секреты, она бы наверняка не осталась в стороне. Правда, я не собиралась болтать. Но одноклассницы предпочитали перестраховаться.

Впрочем, долго грустить по поводу отсутствия кавалера мне не пришлось. Вскоре после окончания школы у меня появился Миша. И я иногда думаю, что и он был запланирован.
Все в жизни — по плану!
Миша — бывший мамин ученик, поступивший в аспирантуру к папе. Вот такая вот наследственность. Мама Мишу любила. И неудивительно, что он появился у нас в доме. Заскочил показать папе какую-то статью, и мама пригласила его поужинать с нами. Мне Миша тоже понравился — улыбчивый, симпатичный, коротко стриженный (не иначе, чтобы скрыть намечающиеся залысины, но это его не портило). Очень внимательный и приятный. И во всех отношениях лучше дураков-одноклассников. За ужином разговорились. мама сказала, что я только-только поступила в институт.
— Что, в наш? — воскликнул Миша. Не очень понимаю, чему было удивляться. Я-то давно знала. что мне прямая дорога именно в тот институт, где работает мама. И хотя меня больше тянуло в гуманитарии. отправилась покорять вершины математики.
— Так давай я тебе проведу экскурсию по институту! — загорелся Миша. — Я же там каждый закоулок знаю!
Он действительно показал мне институт. Потом мы стали встречаться. И я гордилась таким видным и взрослым кавалером. А когда я закончила институт, мы поженились. Меня оставили на кафедре, так что мы теперь по утрам дружно ехали на работу всей семьей — мама, папа, я и Миша.
В отпуск — в одиночестве
Летний отпуск мы планировали заранее. В институте нам с Мишей сказали, что мы оба будем работать в приемной комиссии, стало быть, июль-август пройдут в труде. Так что отправляться к морю предстояло в июне. Я немного попереживала из-за холодного моря, Миша утешил меня тем, что будет еще не много народу. В любом случае, делать было нечего. Пансионат на южном берегу Крыма нас ждал.
Планы изменились в последний момент. За день до отъезда выяснилось, что заболел один из профессоров, и моя деятельная мама добивалась, чтобы в выпускную комиссию вошел Миша. Добилась, конечно, но теперь встал вопрос: а что делать с отпуском? После долгих споров и дебатов решили, что я поеду одна, а Миша в этом году останется без моря. И я поехала.
Старенький автобус, грохоча всеми своими частями, привез меня на маленький пыльный автовокзал приморского городка. Это даже вокзалом назвать трудно, так, остановка, рядом — базарчик. Я огляделась по сторонам, подождала, пока схлынет толпа приехавших, потом спросила у загорелого парня, далеко ли до моего пансионата.
— Нет, это совсем рядом, чуть- чуть спуститься, потом налево, а потом… Знаете, если вы подождете, пока я фрукты куплю, пойдем вместе — я как раз тоже там живу. Я вам и сумку донесу!
Парень был симпатичный. А сумка тяжелая. И потом — раз мы все равно соседи…
Я, честное слово, совсем не была настроена на курортный роман. И сообщила Димке, что замужем, еще когда мы шли к пансионату. Я даже не сразу поняла, что то, что происходит, можно причислить к разряду романтических отношений. Просто народу в июне и правда было совсем мало, вот мы с Димкой и оказались единственной компанией друг друга. Впрочем, я покривлю душой, если скажу, что мне его компания была неприятна. Он был всего на год старше меня, работал дизайнером, раскручивал какой- то проект. Ему нравилась та же музыка и те же книги, что и мне. Он уехал от родителей в семнадцать лет и теперь вот окончательно осел в Москве — накануне отпуска оформил кредит на квартиру. А еще он очень внимательно слушал. И под его взглядом я. казалось, сама лучше понимала и самое себя, и то, что происходило в моей жизни…
Мы встречались рано утром и бежали на море, потом возвращались в пансионат завтракать. Потом опять шли на пляж, обедали где-нибудь на набережной… Уже на третий или четвертый день я вдруг обнаружила, что мы провели вместе целый день.
Сейчас я перебираю свои воспоминания как драгоценности… Вот мы сидим у самой кромки прибоя и раскапываем разноцветные камушки, отшлифованные прибоем. Волна накатывает неожиданно, я успеваю отскочить, а Димку окатывает с головы до ног… Его лицо под намокшим чубом — смешное и чуточку обиженное. Мы вдвоем покупаем мне шляпку, я долго кручусь перед зеркалом и вдруг ловлю Димкин взгляд — совершенно влюбленный. Танцы в большом открытом кафе на набережной… Яркие огни и ощущение пьянящей свободы… Море на рассвете — и мы молча стоим, не в силах разрушить эту тишину. Черешня на местном базарчике, яркая, крупная и невероятно сладкая… И все время Димкино лицо, улыбка, рука. Мы так и ходили, взявшись за руки…
Все закончилось ничем
Тот день начался не с привычной пробежки к морю. В шесть утра позвонила мама и сказала, что у отца был сердечный приступ — видимо, от жары и переутомления, он сейчас в больнице, не смогу ли я поменять билеты и приехать ухаживать за отцом. Я наспех оделась и рванула в Симферополь. Благо, с утра очереди в кассах вокзала не было, а мне к тому же невероятно повезло — оказался только что сданный кем- то билет на завтра. В общем, к полудню я уже вернулась в свой курортный поселок. Димка ждал меня у крыльца пансионата, встревоженный и обеспокоенный. Я рассказала про болезнь отца. Сказала, что завтра уезжаю.
— Тогда давай сделаем так, чтобы сегодняшний день не прошел зря! — через силу улыбнулся он. — Иди надевай купальник!
На набережной он отправился к яликам — маленьким моторкам, о чем-то переговорил с хозяином одной…
Уже через десять минут мы плыли в открытое море…
Это был чудесный день. Весь состоящий из моря, солнца, ярких брызг… Из маленького уединенного заливчика с голубой водой. Из долгой прогулки по тропинке над самым обрывом… Вечером мы отправились в ресторан. Ужинали, а потом танцевали. А потом долгодолго стояли, обнявшись, в парке перед пансионатом. И я, пожалуй, уже была готова пойти к Димке в номер, но тут зазвонил мобильник. Звонил Миша. Он уточнял номер поезда и вагона, в котором я приеду… Чтобы встретить.
Наутро я уезжала. Димка хотел отвезти меня в Симферополь, но я не позволила. Мы попрощались на том самом автовокзале, на котором встретились десять дней назад.
— Я тебя буду ждать. Приезжай, ладно? — Он вложил мне в руку листок с адресом и телефоном. И поцеловал меня на прощание…
Всю дорогу домой я плакала… И вот уже две недели я дома. И две недели плачу. Жизнь моя, такая спокойная и правильная, внезапно разделилась на «до» и «после». Я чувствую, что не могу видеть мужа, не хочу входить в свой институт, а вечером не могу возвращаться домой. Улицы родного города давят и не дают дышать. Думаю, может и правда все бросить и поехать в далекий город, который теперь стал даже другой страной? Не знаю, куда кинуться и чем заняться. Может, это все пройдет? Или действительно стоит рискнуть?
Елена, 25 лет
Выдержать испытание повседневностью
Может все пройдет, а может и нет. Кто знает. Вон у чеховской Анны Сергеевны не прошло и началась суматошная нервная жизнь. Поездки в Москву, тайные встречи с возлюбленным (помните даму с собачкой?). Впрочем, романтический эксцентризм нынче не в моде. Скорее всего, наша героиня не станет рисковать и предпочтет размеренную жизнь беспокойной и авантюрной. Разве что крымский приятель проявит небывалую активность и соблазнит ее на безумства. Однако, проблема в том, что женщина, привыкшая к правильной спокойной жизни будет стремиться к ней вернуться. А значит, за восторженным безумством последуют усталость и разочарование. Беззаботность отдыха сменится хлопотами будней. Редкие чувства могут выдержать испытание повседневностью. Нынешние терзания Елены — неизбежная расплата за годы плановой, упорядоченной жизни. Причем упорядоченной заботливыми родными. Не было глупостей, не было серьезных ошибок и, следовательно, необходимости принимать решения. Для тех, кто привык самостоятельно строить свою жизнь, описанная ситуация не создаст особых проблем. Тем более, что каждый выбор имеет определенные преимущества и, естественно, недостатки. Решившись на что-то, всегда можно и сожалеть, и радоваться. Что более по душе героине, решать ей.

Рубрика: Женщине

30.07.15